Воля смертных - Страница 57

Администратор часто-часто закивала и громко всхлипнула.

— И поэтому вы не можете обеспечить нас ужином?

— Они убили всех… — еле слышно шепнула Татьяна.

— Не беспокойтесь, здесь вы в безопасности, — все так же мягко и вкрадчиво продолжил разговор доктор Истланд. — Мы не дадим вас в обиду. Мы даже знаем, кто вас захватил. Это три женщины и мужчина с собакой, правильно?

— Одна женщина, один мужчина и много собак… — поправила девушка.

— Ну да, точно, это они и есть! — довольно кивнул монах. — Я был прав.

Тут он поймал взгляд Жульена Форса, в котором сквозило, мягко выражаясь, некоторое недоумение, и торопливо поправился:

— Она просто не видела всех! Видела только одну из Гекат…

— Ау-у-у, капитан, ты меня слышишь? — внезапно ожил наушник. — Полчаса прошло.

— Еремей Варнак? — поднял к уху гарнитуру рации Форс. — Недолго тебе осталось бегать!

— Никак у нашего друга Кристофера прорезалась память? — весело хмыкнул наушник. — Тогда вот ему от меня большой привет!

Леший прислонил автоматы к деревьям так, чтобы лучи фонарей скрестились над просекой, раскрутил на тонком тросе свинцовую полукилограммовую гирьку и отпустил. Вытягивая за собой сверкающую нить, груз по правильной математической параболе взмыл вверх, потом пошел вниз уже по другую сторону линии электропередач. Трехмиллиметровый стальной трос обвис на проводах, утяжеленный с одной стороны трехлапой железной «кошкой», с другой — гирей, просыпал на землю один за другим два снопа искр и закачался в тишине: где-то на далекой подстанции выбило предохранители.

Свет на базе «Ни пуха, ни пера» дважды моргнул и погас.

— Кажется, опять отключился пакетник, — сказала девушка.

— Да нет, это явно не он, — прозорливо предположил Форс.

— Капита-ан! — позвала рация. — Капитан, полчаса прошло.

— Альфа-джет, — отдал Форс условленный приказ переключения на резервный канал, сдвинул винт регулировки и потребовал: — Капрал, доложите.

— Еще четыре комнаты. Через четверть часа закончим. В темноте очень неудобно, капитан.

— Архипов, Шафтер, заберите из фургона генератор, канистру с топливом и прожектора.

— Есть, капитан!

— Вот и вся трудность, — подвел итог стараниям Варнака Жульен Форс.

Двое наемников уже через полминуты вышли из дома и, подсвечивая себе путь «фонарными прицелами», пошли к «ГАЗели». Время от времени то тут, то там в темноте вспыхивали парные огоньки, щекотя им нервы, метались из стороны в сторону непонятные тени, но ничего опасного не происходило. Перед фургоном Шафтер закинул автомат за спину, открыл подсвеченный напарником замок — и именно в этот миг сразу со всех сторон на них безмолвно бросились десятки зверей, вцепляясь в ноги, в руки, в бронежилеты несчитанным количеством больших и маленьких клыков. Мужчины закричали от неожиданной резкой боли, один даже смог нажать спусковой крючок, выпустив длинную неприцельную очередь, но руки их, увешанные намертво вцепившимися тушками, мгновенно оказались непомерно тяжелыми, чтобы ими двигать, по столь же тяжелым ногам струйками потекла кровь, а хищники, что еще не ощутили в своих зубах живой плоти, методично перехватывали наемников то за одно, то за другое место, неуклонно подбираясь к уязвимым точкам. Сдвоенный крик боли превратился в хрип и окончательно затих.

Грохот близких выстрелов всполошил темную гостиницу. Историки, продолжавшие свой диспут в нижнем холле, кинулись смотреть, что случилось, на улицу, и застряли сразу за порогом, наткнувшись на живой полукруг из полусотни собак и волков, поджидающих добычу. Чуть позже к ученым присоединились бойцы из первой тройки, как раз закончившей заделывать окна. Наемники тут же опустили стволы, передернули затворы, но открывать огонь без команды многолетняя выучка им не позволяла.

На втором этаже капитан кинулся к окну и негромко выругался: неподвижные полоски света, выхватывающие из темноты только асфальт с неровными пятнами на нем, наглядно доказывали, что он лишился еще двух бойцов.

— Проклятье! — Жульен Форс, перепрыгивая ступени, сбежал вниз, толкнул входную дверь и замер вместе со всеми, недоуменно глядя на звериную стену.

— Нам нужен привратник… — Все стволы одновременно вскинулись на звук и выхватили из темноты юную стройную девушку, одетую в дорогой костюм для верховой езды. — Отдайте его — и останетесь живы. Или просто уходите. Кто останется вместе с привратником — умрет.

— Ты куда, девочка? — Мари Элиза поймала за рукав администратора, что, точно официантка, грациозно протискивалась вперед со своим подносом.

— Пустите, — отдернула руку Таня. — Они обещали, что, если я буду послушной, то меня не тронут. А вы все умрете. Умрете! Они колдуны, разве вы не поняли? Вы не сможете их одолеть.

Она пересекла открытое пространство между дверью и зверьем, и пошла прямо сквозь стаю, расталкивая псов ногами. И на нее никто даже не зарычал.

— Это она! — В ночной тишине голос оказавшегося позади всех доктора Истланда прозвучал, как крик. — Это и есть Геката! Она повелевает животными, но лучше всех ей удается командовать собаками. Богиня ночи, богиня Луны, богиня магии и колдовства!

— Да вы совсем умом тронулись, Кристофер!

Кто это сказал, так и осталось неведомо, поскольку куда более могучий низкий глас потряс ночь над лесной базой:

— Сгинь, отродье адово! — Священник, вздымая над головой распятие, решительно выступил из толпы. — Преклонись пред словом Божиим, преклонись пред силой Христовой! Да воскреснет Бог, и развеются враги его, и пусть бегут от него все ненавидящие. Как исчезает дым, так и они пусть исчезнут. И как тает воск от огня, так пусть погибнут бесы перед любящими Бога и знаменующимися знамением креста и в радости восклицающими: радуйся, многочтимый и животворящий крест Господень, прогоняющий бесов силою на тебе распятого Господа нашего Иисуса Христа, который сошел в ад и уничтожил силу диавола и дал нам тебя, свой честный крест, на прогнание всякого врага…